Методологическое исследование понятия "сложность" включает в себя уточнение представлений о её элементах, структурах, а также о порядке, хаосе и других связанных с нею понятиях. Этому прояснению также способствуют классификации и диапазоны сложности, а также примеры из специальных наук и их анализ. Проблема заключается в том, что не существует точных и ясных определений этого понятия. Многие подходы представляют собой размытые дискурсы и даже имеется точка зрения, что сама эта область предполагает преимущественно такие подходы. Никто из философов, создателей онтологических и метафизических концепций не рассматривал сложность в качестве философской категории. Однако в рамках сопредельных понятий "целое", "единое", "часть" и т. п. "сложность" исследовалась во многих философских системах, начиная с античности. Основным направлением исследование сложности остаются подходы, разработанные в специальных науках. Развивается методологический подход к исследованию сложности основанный на выявлении её онтологического статуса в контексте процессов самоорганизации мира. Анализируются онтологические свойства "сложности", что позволяет сформировать контуры методологического подхода. В исследовании самоорганизация на первый план выходит взаимодействие вещи с окружающей средой и уровнем структурного равновесия мира. Различные типы самоорганизации оказываются связанными между собой через обратные связи, взаимодействие с окружающей средой, взаимосвязи с начальными условиями, аттракторы. Утверждается, что в качестве философской категории сложность рассматривать нецелесообразно. Все виды сложности на всех уровнях структурной организации мира естественным образом оказываются в сети предельных динамических равновесий. Любое сложное поведение начинается из равновесного (квазиравновесного) состояния и таким же состоянием заканчивается. Сложность внутри подобных ячеек остается за пределами нашего рассмотрения. Развиваемая методология опирается на границы этих ячеек, онтологический статус которых не вызывает сомнений. The methodological study of the concept of “complexity” includes the clarification of ideas about its elements, structures, as well as about order, chaos and other concepts related to it. This clarification is also facilitated by classifications and ranges of complexity, as well as examples from the special sciences and their analysis. The problem is that there are no precise and clear definitions of this concept. Many approaches are fuzzy discourses, and there is even a point of view that this area itself presupposes predominantly such approaches. None of the philosophers who created ontological and metaphysical concepts considered complexity as a philosophical category. However, within the framework of related concepts “whole”, “single”, “part”, etc. “complexity” has been explored in many philosophical systems since antiquity. The main direction of the study of complexity is the approaches developed in the special sciences. A methodological approach to the study of complexity is being developed, based on the identification of its ontological status in the context of the processes of self-organization of the world. The ontological properties of “complexity” are analyzed, which makes it possible to form the contours of the methodological approach. In the study of self-organization, the interaction of a thing with the environment and the level of structural balance of the world comes to the fore. Various types of self-organization turn out to be interconnected through feedback, interaction with the environment, relationships with initial conditions, and attractors. It is argued that it is inappropriate to consider complexity as a philosophical category. All types of complexity at all levels of the structural organization of the world naturally find themselves in a network of limiting dynamic equilibria. Any complex behavior starts from an equilibrium (quasi-equilibrium) state and ends with the same state. The complexity within such cells is beyond our consideration. The developed methodology is based on the boundaries of these cells, the ontological status of which is beyond doubt.

Олонхо является одним из реликтовых эпосов народов Великой степи, которая была "плавильным котлом" Евразии, где взаимодействовали многие десятки этносов, большинство из которых исчезли безвозвратно, другие сохранились в качестве реликтов, найдя убежище в горах или сплавившись по сибирским рекам далеко на север. Именно они сохранили великую культуру народов Великой степи, которая как считают многие историки когда-то была очень высокой и самобытной, тем более если сравнивать её с культурой кочевников XVIII-XIX вв. Героический эпос Олонхо вобрал в себя социальные и мировоззренческие структуры, связанные с временными и этнографическими "пластами" и другими фундаментальными характеристиками культуры народов Великой степи. В качестве методологии исследований привлекаются подходы апробированные, прежде всего в естественных науках и ориентированные на меж- и транс-дисциплинарные исследования. Вследствие этого системный, синергетический, кибернетический, экологический методы и связанные с ними когнитивные (теоретико-познавательные) модели получили широкое распространение во многих гуманитарных и социальных науках. Их использование в настоящей работе основано на исходных понятиях и принципах этих наук. Некоторые из них получили развитие непосредственно в гуманитарных и социальных науках как это представлено в работах Л. Гумилева, М. Бахтина, Н. Лумана, Т. Парсонса, П. Рикера, Х. Фёрстера. Тексты Олонхо, имеют рациональную архитектонику. Все сюжеты и их бесконечные ответвления имеют логически обоснованные алгоритмы своего развития, используют стандартные наборы инструментов их взаимодействий. Олонхо - это не просто система с несколькими подсистемами. Его тексты переплетены обратными связями различных типов, содержат многочисленные сингулярные (особые) точки, порождающие синергетические эффекты, обладают многоярусным управлением, рассматриваемым с точки зрения кибернетики второго порядка, соответствуют важнейшим экологическим подходам. Olonkho is one of the relic epics of the peoples of the Great Steppe, which was the "melting pot" of Eurasia, where many dozens of ethnic groups interacted, most of which disappeared forever, others were preserved as relics, finding refuge in the mountains or rafting along the Siberian rivers far to the north. It was they who preserved the great culture of the peoples of the Great Steppe, which, according to many historians, was once very high and original, especially when compared with the culture of the nomads of the 18th-19th centuries. The heroic epos of Olonkho absorbed social and ideological structures associated with temporal and ethnographic “layers” and other fundamental characteristics of the culture of the peoples of the Great Steppe. As a research methodology, approaches are used that have been tested, primarily in the natural sciences and focused on inter- and trans-disciplinary research. As a result, systemic, synergistic, cybernetic, ecological methods and related cognitive (cognitive-theoretical) models have become widespread in many humanities and social sciences. Their use in this work is based on the initial concepts and principles of these sciences. Some of them were developed directly in the humanities and social sciences, as the ego is presented in the works of L. Gumilyov, M. Bakhtin, N. Luhmann, T. Parsons, P. Ricker, and H. Foerster. The texts of Olonkho have a rational architectonics. All plots and their endless branches have logically substantiated algorithms for their development, use standard sets of tools for their interactions. Olonkho is not just a system with several subsystems. Its texts are intertwined with feedbacks of various types, contain numerous singular (special) points that generate synergistic effects, have multi-tiered control, considered from the point of view of second-order cybernetics, and correspond to the most important ecological approaches.

Отдельно рассматривается методология научных и философских исследований. Это ориентировано, прежде всего, на обеспечение кружковой и самостоятельной работы бакалавров и магистров. Если у бакалавров такая работа еще только начинается, то у магистров она разворачивается в полном возможном объеме, предполагая написание научных статей, участие в олимпиадах, подготовку к поступлению в аспирантуру. И во всех этих процессах исходным пунктом является выбор правильной методологии для дальнейших исследований. Обосновывается, что начинать самостоятельную студенческую работу следует начинать с конкретных научных направлений, которые в ХХ столетии претендовали на максимально возможные обобщения и создание универсальной парадигмы: теории систем, синергетики, экологии, глобалистики, глобального эволюционизма. Затем на их основе формируется универсальный синтез научного знания, который был невозможен ни на классическом, ни на неклассическом этапах развития науки. Важной концепцией здесь является ҺБольшой Разумһ предполагающий объединение религии, философии, науки, чем занимались многие российские философы, например В. С. Соловьев и его последователи. Философский синтез является еще более глубоким и широким, поскольку вовлекает в поле своего действия новые пласты знания и их осмысления: мировоззренческие универсалии, онтологию, эпистемологию, аксиологию. Это оказалось возможным, поскольку для такого синтеза появились новые основания: планетарные сети, ноосферогенез, синергетическая когеренция ритмов, системный подход. Методология постнеклассических науки и философии включает в себя также социальные аксиологические аспекты. Развертываемая методология достаточно проста для усвоения и бакалавром и магистром, и может быть использована ими для развёртывания как научного, так и философского исследования, написания эссе или реферата. Она может быть также использована для различных методологических подходов, их сравнения и оценки.

Рассматриваются основания философии науки. Дан подробный анализ основных блоков, на которые должен опираться курс "История и философия науки". Также обсуждаются методологические подходы в преподавании его в современных условиях.

Рассмотрены основные аспекты культурной миссии профессора и особенности их взаимодействия. Значение этой миссии обостряется в связи с возрастающими сложностями окружающего мира и трудностями переходного периода. Развивается целостный универсалистский подход к роли профессора в современном мире.

Постнеклассический современный универсализм рассматривается в контексте развивающей культуры. Исследуются перспективы развития "сетевого человека".