Рассматриваются водные транспортные средства, участвовавшие в формировании хозяйственной спецификации и духовных ценностей бродячих охотничьих и рыболовных племен юкагиров верхней Колымы. Водные ресурсы северных широт предполагали наличие специализированных плавсредств в соответствии с потребностями кочевого быта: легкие в управлении и переноске челноки промысловиков, грузовые и транспортные лодки для перекочевки семей с женщинами, стариками, детьми. Средства перемещения, которые могли быть использованы для военных, меновых и иных целей. Транспортный парк предполагал различия в размерах и конструкциях. Верхнеколымские юкагиры в конце XIX - начале XX в. кочевали на плотах треугольной формы, лодках долбленых и дощатых, одно- и многоместных. Основные сведения по водным транспортным средствам собрал В.И. Иохельсон, дополняют его материалы Ю.Б. Симченко, который обобщил данные по древним каркасным лодкам в арсенале рыболовов и охотников на дикого северного оленя. Каркасные лодки с кожаным покрытием существовали у эвенов Якутии. Следы наличия их у юкагиров тундры выявил Ю.Б. Симченко. Автором настоящей статьи получена информация от американской эскимоски о существовании у них плота треугольной формы с кожаной обтяжной. Напрашивается вопрос: не являются ли треугольные плоты (юкагирский и эскимосский с кожаной обтяжкой] и каркасная лодка эвенов так называемыми культурными окаменелостями, свидетельствами существования многоместных средств передвижения для членов рода в далеком прошлом? Предполагается, что большегрузная лодка лесных юкагиров является комбинированной, соединившей элементы национальных транспортных средств и, возможно, русского карбаса, то есть не рассматривается однозначно как русское заимствование. На протяжении XX в. в связи с серьезными социально-экономическими переменами водный транспорт лесных юкагиров существенно изменился, преимущества получили привозные дюралевые лодки заводского производства. В конце XX - начале XXI вв. у лесных юкагиров р. Ясачной в верховьях Колымы в ограниченном применении сохранился промысловый дощатый челнок из трех досок.
Water vehicles participating in the formation of economic specifications and spiritual values of stray hunting and fishing tribes of the Yukagirs of Upper Kolyma are considered. The water resources of the northern latitudes assumed the availability of specialized watercraft in accordance with the needs of nomadic life: easy shuttle traders and trailers, cargo and transport boats for migrating families with women, old people, and children. Means of conveyance could be used for military, exchange and other purposes. The transport fleet assumed differences in size and construction. Verkhnekolymsk Yukagirs in the late XIX - early XX centuries roamed on rafts of a triangular shape, dugout and boardwalk boats, single and multi-seat. Basic information on water vehicles was collected by V.I. Jochelson, supplemented by his materials Yu. B. Simchenko, who summarized data on ancient frame boats in the arsenal of anglers and wild reindeer hunters. Leather-framed boats existed in the Evens of Yakutia. Traces of their presence among the Tundra Yukagirs were identified by Yu. B. Simchenko. The author of this article received information from the American Eskimo about the existence of a raft of a triangular shape with leather tight. The question arises: are triangular rafts (Yukagir and Eskimo with leather tight) and Even’s frame boat the so-called cultural fossils, evidence of the existence of multi-seat vehicles for members of the clan in the distant past? It is assumed that the heavy boat of the Forest Yukaghirs is combined boat that joins elements of national vehicles and, possibly, Russian karbas, it is not considered unambiguously as Russian borrowing. During XX century in connection with serious socio-economic changes, the water transport of the Forest Yukagirs has changed significantly, the advantages of imported factory-made dural boats. At the end of XX - beginning of XXI centuries Forest Yukagirs Yasachnaya River in the Upper Kolyma in limited use preserved fishing board shuttle of three boards.

Анализируются в сравнительном плане юкагирский и древнекитайский мифы о создании человека. Обнаруживается структурное и семантическое сходство; рассматриваются фольклорно-мифологические образы первопредков юкагиров по женской и мужской линии, претерпевшие под влиянием христианизации и затем, в конце XX в., существенные трансформации. Особое внимание обращено на реконструирование древнего растительнозооантропоморфного образа прародительницы по женской линии. Объясняется присутствие в древнекитайском мифе единоличного образа матери-прародительницы, богини Нюйвы, а в юкагирском – двух мужских демиургов-антагонистов: Христа и его антипода из арсенала юкагирского пантеона – чёрта Острая Голова.
Analyzed in comparative terms are the Yukagir and ancient Chinese myths about the creation of man. There is a structural and semantic similarity. The folklore and mythological images of the Yukagir ancestors are considered along the female and the male lines, under the influence of Christianization and then, at the end of the XX century, significant transformations. Special attention is paid to the reconstruction of the ancient plant-zoo-anthropomorphic image of the ancestress in the female line. It explains the presence in the ancient Chinese myth of the sole image of the mother ancestor, the goddess Nyuva, and in the Yukagir - the two male demiurgic antagonists: Christ and his antipode from the arsenal of the Yukagir pantheon - a feature Sharp Head.

Археологическим отрядом музея выявлены пять кратковременных стоянок-мастерских на II надпойменной террасе р. Муна в Жиганском районе ЯАССР; у деревни Матта Мегино-Кангаласского улуса найдены следы пребывания древнего человека от неолита до позднего средневековья. В статью вошли материалы научных отчетов, представленных в Отдел полевых исследований Института археологии АН СССР (1977–1978 гг.).
Archeological group of the Museum identified five short-term workshops on the river Muna in Zhigansky area Yakut ASSR; at the Matta village of Megino-Kangalassky ulus found traces of ancient people from the Neolithic to the Late Middle Ages. The article comprises material from the scientific reports submitted to the Department of Field Researches of Institute of Archeology of USSR Academy of Sciences (1977-1978), and other reporting documentation, including published.

Публикуются результаты археологических работ, выполненных музеем в 1976–1978 гг. под руководством научного сотрудника Л. Н. Жуковой. Осмотр древнеякутских грунтовых захоронений производился в Чурапчинском районе ЯАССР и под г. Якутском.
The results of the archaeological works are published. The work was carried out by the museum in 1976-1978, the leadership of the researcher L. N. Zhukova. View the ancient burial ground of Yakutia was made in the area of Churapchinsky district YASSR and near Yakutsk.

В статье раскрывается значимость трех основных животных: лося, зайца, собаки - в промысловой жизни, мифологии и фольклоре коренного населения верхней Колымы. Видное место этих животных в традиционной культуре обусловлено сохранением охотничьего уклада хозяйства на протяжении многих тысячелетий.
The article explains the importance of three main animals: elk, hare, dog – in hunting life, mythology and folklore of the indigenous population of the Upper Kolyma river. Prominent place of these animals in the traditional culture is conditional the persistence of a hunting lifestyle of the economy for many millennia.

Образ каннибала уходит своими корнями в древние слои фольклора; каннибализм находится в тесной зависимости от малопродуктивного хозяйства древних полубродячих охотников. Борьба с людоедством и поиск эффективности средств защиты от него являются одной из главных тем сказочного фольклора одулов.
The cannibal type has its roots in the archaic layers of folklore; cannibalism is in close dependence on a lowyielding husbandry of ancient semi-vagrant hunters. Struggling with cannibalism and searching for the effective means of protection from it is one of main topics of the Odul fairytale folklore.

Названы причины, почему лесные юкагиры-охотники говорят о предмете как о "имеющий хозяина", а не "имеющий голос". Выводы получены из анализа фольклорных источников и народных воззрений.

Опираясь на данные этнографии определено, что в фольклоре лесных юкагиров обнаруживаются влияния традиций матрилокального рода, эндогамный брак на близких родственниках, моногамия. Выявлены привнесенные тунгусские элементы (выкуп за невесту, подарки, переезд жены в дом мужа, свадебная церемония, многоженство).

Вопросы междисциплинарного изучения арктических регионов Восточной Сибири и населяющих их малочисленных народов актуальны сегодня. В статье в диахронном и синхронном диапазонах анализируется годовой хозяйственный цикл локальной группы аборигенного юкагирского охотничье-рыболовного населения верхнего течения реки Колымы. В задачи исследования входит определение внешних и внутренних причин, обусловивших функционирование на периферии современного урбанизированного общества древней полукочевой культуры пеших номадов-собаководов. Цель работы заключается в выработке общих подходов к вопросам сохранения в исторической перспективе этно-экологического раритета международного значения. К сравнительным сопоставлениям привлекаются также данные фольклора и народных языческих воззрений лесных юкагиров (одулов). В арктической зоне Восточной Сибири родовая община "Тэки Одулок" занимается исключительно охотпромыслом и рыбной ловлей, диктат годового хозяйственного цикла отсекает все не соответствующие этому алгоритму виды хозяйственной деятельности. На основании изложенного при составлении Программы на долгосрочную перспективу предлагается провести комплексное исследование хозяйственно-экономической и культурологической ситуации в общине для формулирования реальных прогностических планов; считать одульскую культуру брендом Верхнеколымского улуса и Республики Саха (Якутия); обратиться в ЮНЕСКО с предложением о включении одульской культуры в соответствующий перечень.